І знаками во славу суєти
Над річищем, порослим бур`янами,
Стоятимуть ці греблі і мости,
Збудовані не кимось там, а нами.



Три ключевых слова, словно характеристики: грамотный, интеллигентный и человечный. На эти свойства личности Артура Александровича указывали многие, говоря о главном инженере с особым таким уважением, выше которого награды - нет.
Генеалогические корни Артура Александровича Елкина исконно русские: по отцу курские, по матери - петербургские. От названия деревни, откуда родом его отец, собственно, и пошла его фамилия. Родился Артур Александрович в городе Горьком, послевоенное детство и юность прошли в Молдавии, где он окончил среднюю школу.
Судьба связала с химией очень просто: школьный учитель Григорий Павлович Тодрамович был талантливым преподавателем, ребята с увлечением занимались предметом, и уже с восьмого класса, определив свой выбор, готовились к поступлению в вузы. Оставалось только решить куда - в Московский, Казанский или же Днепропетровский - три института были на примете. Артур Елкин остановился на Днепропетровском химико-технологическом институте. Окончив его с красным дипломом в 1960 году, вместе с женой Глафирой Викторовной - тоже выпускницей этого вуза, уехал по направлению на Сумгаитский завод синтетического каучука. Там молодые специалисты отработали положенные три года и вернулись в Северодонецк, где в годы учебы проходили практику. Хотели, правда, перебраться в Днепропетровск, куда Артура Александровича приглашали на кафедру в институт и куда он по конкурсу документов уже был принят в аспирантуру. Но по стечению обстоятельств учеба не состоялась, и Елкины были приняты в ГИАП - Северодонецкий филиал государственного института азотной промышленности.
Через год Артур Александрович перешел на Северодонецкий химический комбинат, где начал с должности аппаратчика, а затем работал и начальником смены, и техноруком цеха, и начальником ПТО производства аммиака и спиртов. Потом, уже на строящемся крупнотоннажном агрегате аммиака, стал заместителем начальника цеха. А начальником цеха был тогда Александр Николаевич Воловиков (впоследствии - директор Горловского ”Стирола”). По мнению самого Артура Александровича, ему здорово везло на людей, которые оказывали и профессиональное, и личностное влияние на его становление:
- Если говорить о моей производственной жизни в Северодонецке, то очень много уроков мне преподал главный инженер Виктор Иванович Вячеславов - замечательный специалист и человек. Там я проработал до 1977 года, пока мне не предложили должность главного инженера строящегося Одесского припортового завода.

ОПЗ

Заместитель главного инженера Северодонецкого филиала ГИАП Павел Бондаренко порекомендовал Артура Елкина как хорошего специалиста директору строящегося Одесского припортового завода Анатолию Скориченко. И хотя Артуру Александровичу совсем не хотелось менять место работы, настойчивость Скориченко ”сняла” его с уже полюбившегося места, и он прошел весь круг согласований на должность главного инженера новостройки. В 1977 году он переехал в Одессу и с тех пор работает на заводе.
- То, что ждало меня здесь, - отмечает Артур Александрович, - не сравнимо со всеми предыдущими местами работы: очень широкий круг вопросов и несопоставим их масштаб. Да и коллектив предприятия еще только формировался, он был тогда небольшим, но Анатолий Васильевич вел четкую политику подбора кадров, понимая, что производство очень сложное и пускать его ”с нуля” необученным персоналом - дело бесперспективное. Надо было создать костяк знающих специалистов, знакомых с технологией, агрегатами. Поэтому те, кто приезжал сюда с родственных предприятий, называли имена специалистов, которых уже хорошо знали, и рекомендовали на работу. А по постановлению партии и правительства создавались хорошие условия для переезда на ОПЗ, и таким образом люди были заинтересованы в новом месте работы. Так что начало деятельности предприятия было слаженным. Начальники цехов были назначены, Валерий Степанович Горбатко, Анатолий Сергеевич Кузнецов, Петр Лукич Полухин и другие специалисты уже работали на ключевых постах. Кстати, подбору кадров помогала и ”Рабочая газета”, специальный выпуск которой освещал ход строительства ОПЗ.
- А как реагировали руководители тех предприятий, откуда ”уводили” специалистов?
- Были, конечно жалобы с их стороны, потому что уходили в основном молодые, перспективные люди в возрасте до сорока лет и уже с опытом работы на производстве аммиака. Министр вызывал Скориченко в Москву, объявлял ему выговор за переманивание кадров, а пока он был в столице, я тут подписывал очередные вызовы к нам на работу. Анатолий Васильевич возвращался, и объявлял выговор мне... Но жизнь подтвердила правильность нашего курса на создание коллектива: тот его состав, который был вначале, позволил заводу уже первые свои шаги пройти именно со знающими, опытными специалистами.
Дело было государственной важности, масштабное, все понимали трудности образования нового предприятия: и в строительстве, и в формировании коллектива, в общем-то, принимала участие вся страна.
В семидесятые годы министр химической промышленности Союза Леонид Костандов, дальновидный государственный деятель, химик и министр, почувствовал, что в производстве удобрений наша химическая промышленность отставала от развитых стран, давно шагнувших вперед. Я помню, в Северодонецке производство аммиака работало по старым схемам (в частности, эксплуатировалось оборудование, вывезенное из Германии по репарации в виде возмещения ущерба, нанесенного Советскому Союзу). В конце шестидесятых - начале семидесятых годов в Северодонецке работало три типа агрегатов по производству аммиака: с малой производительностью - в среднем 2,5 тонны в час, средней - около 7-8 тонн в час и высокой - 10 тонн в час. А проектная мощность наших сегодняшних крупнотоннажных агрегатов - 56,6 тонн в час. По количеству обслуживающего персонала сравнение тоже убедительное: если здесь примерно сто человек, то там было более тысячи (целое производство, группа цехов, что по оборудованию и по материалоемкости несравнимо). Поэтому Костандов тогда и поднял вопрос об отставании нашей химической промышленности, и в Японии был закуплен ряд крупнотоннажных агрегатов. Первые были построены в Невинномысске, в Северодонецке и в Новомосковске. И так - до сорока агрегатов по производству аммиака. А вместе с возможностью производить большое количество аммиака появилась возможность им торговать, что было выгодно. Тысяча кубов природного газа тогда стоила от сорока до шестидесяти долларов, а тонна аммиака - двести, при этом на производство тонны аммиака расходовалась тысяча кубов газа.
В то время рассматривались варианты строительства баз по перевалке химических продуктов: на Белом море, на Дальнем Востоке и на Черном море. В конце концов было принято решение о строительстве припортовых заводов в Вентспилсе и в Одессе. ОПЗ был построен раньше, а затем состоялся пуск комплексов по перегрузке аммиака в Вентспилсе.
- Вам, наверное, хорошо знакомо это родственное предприятие.
- Я был председателем государственной комиссии по приемке в эксплуатацию комплекса по перегрузке метанола. С Вентспилским припортовым заводом у нас долгие годы были тесные производственные отношения, хорошая рабочая атмосфера. Сейчас дружеские отношения сохранились, но наше сотрудничество уже не то.
- А как ваши коллеги из Прибалтики пережили бум зеленого движения?
- Общественность довольно быстро опомнилась и они наладили свою работу. Но если говорить о близости Вентспилского припортового завода к большому населенному пункту, то там условия действительно жесткие. И все же перевес взяло то соображение, что технически развитая страна не может не производить и не покупать аммиак - он нужен для многих целей. Прежде всего аммиак - основа азотной промышленности, производства минеральных удобрений. Это сырье для производства азотной кислоты, которая, в свою очередь, является сырьем для огромного химического синтеза, без аммиака не обходятся в органическом синтезе, в виде аммиачной воды и жидкого аммиака он применяется непосредственно для внесения в почву. Растениям нужны минеральные удобрения: азот, фосфор, калий... Замены им в ближайшем будущем нет - атмосферный азот растениями не усваивается. Поэтому у аммиака перспектива на многие и многие годы. Не могу не коснуться и того факта, что сырьем для производства аммиака служит природный газ, вода и воздух. Возможно, будут найдены и другие способы получения водорода и азота, но я сомневаюсь, что найдется их более дешевый источник.
В это дело, в эту точку на карте страны вложены не только мысли - заводу отдана душа главного инженера. Потому-то и неотъемлемо его имя от родного предприятия, а заводчане постоянно ссылаются на его мнение, ставшее авторитетным.